Александр Дольский: искоренить продажность власти

Питерский поэт, музыкант и исполнитель собственных песен Александр Дольский в подробном представлении не нуждается. Он и сегодня, в век бесноватого шоу-бизнеса умудряется собирать полные залы. Значит, есть ещё в нашей недобитой реформами стране люди, которые чувствуют разницу между дешёвой, но дорогостоящей (судя по билетам) «попсой» и настоящим искусством.

Живущий по-прежнему насыщенной творческой жизнью поэт нашёл время для неторопливого разговора об искусстве, о Родине и о себе.

- Александр Александрович, вы еще пишете эпиграммы на политических деятелей или это уже в прошлом? А может быть сегодняшних политиков невозможно описать более-менее цензурно?

- Должен вам сказать, что это была, конечно, дань времени. Некое упражнение. Сейчас я нахожусь в каком-то таком душевном и умственном состоянии, что считаю, что власть настолько низко стоит в табели о значении, они так мало должны значить для человека, что даже не стоит возиться с этой ерундой. Стоило прожить столько лет, чтобы у меня совершенно исчез политический идеализм.

Мы же были идеалистами в конце 80-х в начале 90-х. нам казалось, что… Даже явные преступления этих «младодемократов» наших мы воспринимали как-то так… Не очень понимая, в чем дело. Понимали, конечно, душой, что этот президент наш первый, наш уралец – страшное совершенно существо, но… «Лишь бы только не коммунисты», – думали. А сейчас уже – я, например, – сочувствую коммунистам (смеется). Частушки у меня были какие-то, сейчас-то уж нет, не сочиняю…

Господа капиталисты,

Вы такой нечестный класс…

Запишусь я в коммунисты,

Чтобы снова грабить вас.

Вот такая даже у меня частушка есть... Конечно, никого я грабить не собираюсь, это сказано, сами понимаете, ради просто литературы, ради красного словца, ради того, чтобы показать свое отношение…

- Что нового произошло в вашей творческой жизни с момента нашей последней встречи?

- Очень много поездок было, очень много концертов, выступлений. Но должен сказать: интересная вещь – как история повторяется… Хотя видите, как все изменилось: нет цензуры, я сам издаю свои книги (правда, на свои деньги, потому что я ни к кому не обращаюсь, так как связываться с какими-нибудь людьми, которые бы давали деньги на издание я не хочу, это всегда отвратительно, это унизительно и потом – это чревато какими-нибудь последствиями: я что-то должен взамен им делать – я не хочу). Не больше тысячи экземпляров мне удается издать.

И как и прежде, как в советские времена, никуда меня не допускают: ни в журналы, ни на телевидение, то есть я так же, как и раньше, нахожусь в подполье. Так же загнан в подполье. И выбраться мне оттуда не удается. И я не хочу выбираться. Я считаю, это свое положение нормальным. Потому что сейчас на верху – дилетанты.

Сейчас наверху – наименее талантливые люди. Возьмите любую отрасль искусства. Возьмите эстраду, возьмите поэзию… Кто там сейчас? Вишневский… Люди какие-то там эстрадные… История, кстати, показала, что все эти Жванецкие и Задорновы никакие они не борцы за правду и свободу, а просто приспособленцы, для которых самое главное – это деньги. Они очень легко меняют свою окраску, приспосабливаются. И в литературе то же самое. Кто сейчас наверху? Самые поспешные, небрежные и бездарные люди. На самое глубокое и серьезное – не хватает людям времени, чтобы этим поинтересоваться. Потому что все хватают деньги.

Вот я не знаю, может, у вас журналисты еще там где-то в провинции (в хорошем смысле этого слова) остались честные и порядочные, а здесь журналисты (особенно в Москве) это страшное племя, корыстное, глупое, неинтересное, которое занимается только зарабатыванием денег. У них такая цензура на всё…

Даже если я когда-то бываю на телевидении, там не дают сказать ничего, там рот затыкают. Или стирают, если записывают. А если это не запись, а живая программа, то убирают микрофон. В общем, все повторяется... Но я поражаюсь на журналистов. Это племя выродилось совершенно. В центральных изданиях. Может быть, еще есть где-то честные люди (я думаю, что существуют). Потому что это всегда было, всегда были честные, но на поверхность сейчас вылезли… Или они стали продажными… Или они вылезли, эти продажные…

Но… В общем… В общем, все правильно. Знаете, во все времена было это идиотское устройство общества. И когда я вот так ворчу и ругаю все это, я должен вам сказать, я вспоминаю сталинские времена, когда люди все жили в ожидании… Все. Любой, любой человек нормальный, особенно интеллигенция, все жили в ожидании ареста, убийства, расстрела, разорения семьи… И я думаю: Боже мой, пусть будет лучше так, как сейчас, чем так, как при коммунистах, при Сталине при этом…

Единственно, что всегда с нежностью вспоминаю рабские времена брежневской эпохи. Потому что этот Брежнев был очень душевным человеком. Существовали там и психушки, и высылали, но это в малых было количествах, это надо было очень сильно нарваться. Меня, как раз тогда пас КГБ, они же и сделали из меня антисоветчика, но все равно, в эти времена, имея талант, можно было постепенно-постепенно доскрестись как-то и до них, и в ЦК сидели люди неглупые (кое-кто). И можно было стать известным публике (а им это было необходимо, народу), печатать свои стихи, и концерты были большие и по телевидению (изредка хотя бы) показывали. В общем, все знали, что я делаю, и это было людям необходимо. А сейчас – всё, сейчас закрыли рот опять и…

Но я считаю это нормальным, это признание моей значительности, признание того, что я делаю все очень правильно и очень хорошо.

- Я видел вас на канале «Культура» в программе, где всегда выступают авторы-исполнители. Я не знаю, в полном ли объеме вышла эта программа, как она записывалась, но, честно говоря, у меня сложилось такое ощущение, что вы работаете или через силу, или вам очень не хочется, или очень неприятно. Это так или нет?

- Да, абсолютно верно. Вы знаете, это был такой особый случай… Помимо того, что журналисты такие трусливые и не очень честные, они грубые очень. Меня поставили в идиотскую ситуацию. Я не привык так работать. Они, в общем, изнасиловали меня. Они прицепили мне микрофон (знаете там – скобка за уши), на гитару там поставили… Это было так неудобно…

И потом мне сказали, что петь. Я не люблю, когда мне говорят, что мне петь, а они стали требовать, что только так. Я не мог перенести это выступление: я не очень был здоров, я был простужен. Еле-еле заставил свой голос хоть как-то звучать… В общем, все было ужасно. Ужасно неудобно.

И потом отвратительный совершенно был момент: я не знал этого порядка, а оказывается… Вы видели, там публика сидела? Оказывается, они нанимают вот этих людей, те постоянно ходят, им платят 400 рублей, по-моему, в день, и они сидят по десять часов. Перед ними выступают. Прогоняют перед ними… Я был последний. Они уже десятый час там сидели, и должны были хлопать, чего-то там изображать из себя… А многие из них даже меня там и не знают. Это была ужасная ситуация.

Я ошибался, а когда начинал сначала, они кричали: «Не надо с начала, не надо!..». То есть они утомленные были предельно. Все хотели есть, кто-то хотел в туалет (по большому, по маленькому), а я, значит, должен был… Вы абсолютно верно это заметили. Хотя я не должен был этого показывать, само как-то… Я совершенно чувствовал себя не в своей тарелке, как будто меня где-то в плену под дулом автомата заставили петь. Отказываться, устраивать скандал – я не умею. Я думал – ну их, сейчас откажусь, скажу, что не буду и всё. Потом думаю, ну, ладно, зачем… Но получилось плохо. Лучше было бы отказаться.

– Александр Александрович, на ваш взгляд, есть ли сегодня в России хоть какая-то национальная идея? Или она настолько неприглядна, что никто не решается её выразить в звуке?

– Та идея, по которой сейчас живёт Россия – несоблюдение 10 заповедей Христа. НЕ-соблюдение 10 заповедей. Это национальная русская идея. Сейчас.

Идея, конечно, может меняться, но мне кажется, для того, чтобы Россия жила и развивалась, такой идеей должно стать искоренение продажности власти. Вот в чём должна состоять идея. Искоренение предательства, воровства, безобразий, которые существуют в нашей власти. Потому что рассадник всего самого отвратительного – это наша власть: исполнительная, законодательная, судебная и т.д. Я так считаю.

И наказание чиновников за те же самые преступления в десять раз должны превышать наказание для простого человека. Если чиновник украдёт бутерброд, его должны сажать на два года. А человеку обычному за бутерброд... Я не знаю... (смеётся) Ну – сутки или двое. А чиновник должен два года сидеть. А за воровство миллиона долларов из государственного бюджета чиновник пожизненно должен сидеть в тюрьме. Вот я так считаю.

– Сейчас много говорится о толерантности. Один товарищ выступил с проектом создания чёрного списка литературы, в который вошли не только некоторые произведения Солженицына и Достоевского, это понятно, но и Пушкина с Лермонтовым. Потому что они касались одной национальности не слишком толерантно...

– Это о евреях, что ли? Так это обратная сторона этого, как его... Антисемитизма... Ну, не будем этих глупостей трогать. Антисемитизм – глупость. И сионизм – глупость.

Мне кажется, что сейчас те, кто призывает к толерантности – они призывают к абсолютно чётко конкретному состоянию: быть терпимыми к ворам. Быть терпимыми к тем, кто грабит Россию, к тем, кто её насилует, к этим, неожиданно ставшими богатыми людьми, которые забрали наши деньги, деньги, которые мы должны с вами зарабатывать. Вы на своей работе должны ровно в 10 раз больше получать. Если не в 20. Я – тоже. Но эти деньги украдены этими людьми. Как их... рабиновичи, там, грефы, как там они ещё... потанины... Их бесчисленное количество. И не обязательно они там евреи или они там русские. Они там все. Тут никаких национальностей не существует. Вот и призывают: будьте добрыми, будьте толерантными. Это так.

– Помнится, как-то вы говорили о музыкантах питерского рок-клуба и достаточно тепло отзывались о некоторых из них. Осталось ли ваше мнение по отношению к ним тем же? Меняются ли эти ребята с течением времени, с появившимся искушением деньгами?..

– Вы знаете, рок-н-ролл появился в Америке как профессиональная музыка. Там Билл Хейли и другие. Первый дилетант, самый такой великий дилетант – это Элвис Пресли. В общем, он – дилетант. Но он настолько обаятельный, что смог стать таким знаменитым. Но это уже первый дилетант. Всё остальное, что касается рок-н-ролла, особенно русского, это всё – дилетантизм. И вообще сейчас всё искусство – дилетантизм.

Вот этот шоу-бизнес, балетные, которые на эстраде – тоже дилетанты, сатирики, так называемые, смехачи, клоуны – после Аркадия Райкина – все дилетанты. Понимаете? Дилетантизм процветает здесь, дилетантизма процветает в науке, в технике, в политике. Вот эти все, которые пришли в политику – кто они? Политики, что ли? Кто они? Они бездарные все люди, они лишены этих талантов. Это бездари все. Вот эти ваши кириенки всякие там, эти гайдары… Все. Все – двоечники. Им двойку можно за их работу поставить…

Я просто к ним, к рокерам, как к людям отношусь. Не как к искусству, а как к социальному явлению. Да, они очень славные, симпатичные ребята. Ну, стали они зарабатывать страшные деньги, ну и Бог с ними, пускай они зарабатывают. Это же не жалко. Тут проблема же в публике, если публика отвратилась от настоящего. Она уже не может джаз слушать, а вот эту, примитивную музыку ей подавай.

У меня в новой книге есть такие строчки… Я там описываю апрель, что в апреле происходит, и вот есть такие строчки:

Стареющие кочегары,

собрав с народу миллион,

Под рок-н-ролльные гитары

поют, как сводный хор ворон.

Ну плохо они всё это делают. А недавно выпустили их многотомник «Поэзия русского рока». Вы знаете… Там, как голые пОпы их стихи. Беззащитные совершенно. Это такой бред пятиклассников средней школы… Все эти гребенщиковы, кто-то ещё… Всё такое жалкое… Вот Юра Шевчук, он иногда пишет стихи. Мы даже публикуем его. У него серьёзные бывают стихи. А то, что он поёт – тоже не очень сильно. Но он один из самых умных.

Но дело в том, что быть умным и писать стихи высокие – это разные вещи. Вот. А так – это дилетантство. Но дело в том, что и у бардов – то же самое. Потому что эта великая плеяда прошла, и всё. Сейчас ничего нет. Абсолютно. Пусто. Они все стараются заработать страшные… Чем страшнее деньги, чем ближе к миллионам, тем лучше. (смеётся) А это несовместимые вещи: миллионы и настоящее творчество. Сейчас, во всяком случае. Не уживаются.

Если ты по-настоящему делаешь что-то серьёзное, это никогда не будет тиражироваться. Потому что нет потребности такой у публики. Есть очень много любителей, но их не миллионы. Так что вот так. Я отношусь к самим рокерам по-прежнему с симпатией, но к их творчеству, конечно, критически отношусь. Хотя я об этом нигде не говорю. Раз уж впрямую спросили… А так, сам я не распространяюсь. Пускай каждый сам для себя решает.

– Что бы вы пожелали своим уральским землякам?

– Что могу пожелать? Могу пожелать только терпения. Надо терпеть. Всё терпеть. И радоваться тому, что есть. Потому что иначе жить невозможно… Это приятно очень – поворчать… Вообще, нужно критиковать свою страну. Если ты её любишь, нужно её критиковать. И нужно ругать. Когда я бываю за границей – я не даю ругать свою страну, я не соглашаюсь с их критикой. Даже власть не даю ругать. Я имею право только сам её ругать. Потому что я живу здесь…

Так вот, нужно терпеть, всё выносить и… притворяться. Это меня научил один старый актёр, очень старый, ему уже за 80 лет, но он иногда выступает (я уж не буду фамилию называть). Он стремится выступать, даже бесплатно. Говорит: «Саша, вы скажите, чтобы я выступал, я даже бесплатно готов…». И как-то мы встретились на концерте. Я смотрю: он такой больной, у него какая-то там опухоль на лице, что-то такое… Спрашиваю: «Ну, как вы?». Он отвечает: «Притворяюсь!..». Мне это очень понравилось. То есть – держаться. Если даже всё плохо – делать вид, что всё в порядке. И этим самого себя поддерживать и подбадривать…

На прощание неунывающий ворчун, Поэт и Музыкант Александр Дольский дал автограф всем нашим читателям:

«Озерчанам желаю Любви и Веры, Терпения и Надежды. А.Дольский». 

Если вы стали очевидцем какого-либо события, присылайте сообщения, фото и видео на любой мессенджер (viber, whatsAppp, telegram) - +7 902 896 51 63 или почту редакции panorama@ozersk74.ru, либо через форму добавления новостей, а также в нашу группу «ВКонтакте». Телефон редакции 5-94-14.